Лучшие сериалы сезона 2011-2012 «The Good Wife», «Game of Thrones», «Краткий курс счастливой жизни» и другие

Длина серии: 45 мин., выходит с 16 октября по воскресеньям. AMC, 2 сезона

много крови  зомби  все умрут  внутренности

Первый большой и серьезный сериал про зомби

Недоеденные в первом сезоне герои выбираются из Атланты и отправляются в сельскую местность, где потише, но тоже не ахти. в разгар съемок второго сезона «Мертвецов» вдруг отобрали у придумавшего их режиссера фрэнка Дарабонта.

Роман Волобуев объясняет, что произошло

Когда в прошлом году «Ходячие мертвецы» собрали у телевизоров пять с половиной миллионов человек, став самым хитовым сериалом в линейке канала AMC (до того главной гордостью канала были «Mad Men» и «Breaking Bad», ауди­тория которых почти вдвое меньше), казалось, у худрука «Мертвецов» Фрэнка Дарабонта, которому последние лет 15 не очень везло в большом кино, наконец все будет хорошо. Но в этом июле, всего через три дня после того как Дарабонт радостно показывал куски из второго сезона на Comic-Con, его внезапно уволили. Случившееся объяс­няют жадностью руководства AMC, которое после успеха первых шести серий урезало бюджет сериала в полтора раза, пыталось заставить Дарабонта снимать его в павильо­не, а главное — предложило сэкономить на количестве и качестве самих зомби. Дарабонт взбунтовался, но в от­личие от создателей «Mad Men» и «Breaking Bad», тоже постоянно ругающихся с каналом-заказчиком из-за денег, у него за спиной не было людей в костюмах («Mad Men» производит студия Lionsgate, «Breaking Bad» — Sony, ­«Мертвецов» же AMC финансирует самостоятельно). Никто из участников конфликта историю не комментиру­ет, но если верить анонимным источникам The Hollywood Reporter, съемочная группа — в крайне подавленном состоянии. Артисты в какой-то момент собрались забастовать, но передумали: в сериале про зомби незаменимых геро­ев нет, их слишком просто съесть и заменить другими.

Длина серии: 43 мин., выходит с 25 сентября по воскресеньям. CBS, 3 сезона

 политика

Из жизни чикагской адвокатской конторы

При всем богатстве выбора лучший на сегодняшний день сериал про юристов: жена прокурора штата иллинойс, полтора десятка лет бывшая домохозяйкой, после того как мужа уличили в трате казенных средств на проституток и упекли за решетку, вынуждена вернуться к адвокатской практике. Параллельно с юридическими интригами разворачивается несколько политических и любовных. к третьему сезону мужа выпустили и даже переизбрали — но сюжет нисколько не забуксовал.

Ольга Уткина посмотрела несколько серий вместе с адвокатами бюро «Падва и партнеры» Дмитрием Ямпольским и Андреем Рахмиловичем

1. Еще до того как кому-либо из членов семьи, в доме которой произошло убийство, предъявили обвинение, следователь ­адвокатского бюро отправляется на место преступления: ­свободно преодолевает полицейский кордон, осматривает труп, ощупывает найденные улики.

Ямпольский: Так почти никогда не бывает — не пускают наши следователи адвокатов на место преступления, да еще чтобы те участвовали в обыске, ходили б там среди крови. Я вот, к примеру, ни разу так на месте преступления не был. Может, в Америке это разрешено, но вообще выглядит более чем странно.

Рахмилович: Очень странно, чего они туда поехали-то: об­винение еще никому не предъявлено, а значит, формально у них еще нет клиентов. Да и вообще то, как она себя ведет — докладывает по телефону коллегам, что на месте убийства происходит, — это полный нонсенс. Эти адвокаты, которые подсылают своего агента в полицейскую бригаду, похожи на абсолютных жуликов.

2. Клиента адвокатского агентства, обвиняемого в убийстве няни своих детей, приводят на первый допрос в полицию, и он тут же попадается на лжи.

Ямпольский: Странная форма работы. Клиент явно не подготовлен к допросу. Он ведь имеет право на общение с адвокатом без присутствия следствия. А это — пример непрофессиональной работы. Адвокаты пустили его на допрос абсолютно неподготовленным, видно, что все вопросы следователя для него новые. Адвокаты должны были его подготовить, предупредить, где могут быть проблемы, и выработать какую-то позицию и стратегию. Ведь первый допрос — он очень важный, тем более что тут он идет в присутствии защитников и следователя. Он остается в протоколе, и его обязательно потом показывают присяжным. Тут четко видно, что клиент абсолютно не готов и сразу запутался. Они совершенно не проверили его версию. Клиент должен идти на ­допрос с безупречной версией или вообще не отвечать на вопросы.

Рахмилович: Если б они были в России, ему было бы лучше молчать. Ему надо было сказать: я имею право не отвечать на ваши вопросы, поскольку все ответы могут быть исполь­зованы против меня.

Ямпольский: Это яркий пример того, как показания могут сходу погубить человека. Причем он же необязательно виноват — он может наврать из-за того, что нервничает, да, может, он просто был у любовницы и не хочет об этом рассказывать. А в итоге то, что он говорит, может подвести его к тому, что он сядет в тюрьму навсегда. Ведь эти показания есть в про­токоле и присяжные видят не эмоции или страх, а просто ­бумажку со словами, из которых видно, что человек врет и выкручивается.

3. Сотрудница адвокатского агентства отправляется на секретную квартиру клиента, обвиняемого в убийстве, на пятнадцать минут раньше полиции и забирает важные вещественные ­доказательства.

Рахмилович: Формально она может брать там что угодно — поскольку это не место происшествия, но на самом деле она занимается сокрытием улик, что препятствует следствию, это абсолютно незаконно — приехать на место, где должен про­ходить обыск, и изымать улики.

Ямпольский: Да, они странно себя ведут. Во-первых, клиент их не просил туда ехать и изымать улики. А во-вторых, если б про это кто-то узнал, был бы как минимум жуткий скандал в коллегии адвокатов. То, что она делает, за пределами правовых возможностей.

Рахмилович: Помню, много лет назад был скандал — Феликс Хейфец (адвокат, бывший председатель Московской коллегии адвокатов. — Прим. ред.) устроил разнос молодому адвокату за то, что тот поговорил со свидетелем до допроса и научил его, что надо говорить. То есть подговорил его к даче ложных показаний. Здесь происходят, в общем-то, аналогичные вещи.

Ямпольский: Это правда. Адвокат не препятствует ходу ­расследования, он просто помогает клиенту выработать правильную стратегию. Но ни в коем случае не вмешивается в следственный процесс. Адвокат — работа интеллектуальная. Если б ее там сейчас застала полиция, был бы дикий скандал и их бы отстранили от дела.

Рахмилович: В кодексе адвоката ведь как написано — защищать клиента можно любыми способами, допустимыми ­законом.

4. Сотрудница адвокатского агентства отправляется в дом, где произошло убийство, после того как жена обвиняемого рассказала, что в гостиной была установлена скрытая камера. Адвокаты хотят эту камеру заполучить.

Ямпольский: Что сделал бы любой профессиональный адвокат, узнав про эту камеру? Он бы пошел к обвиняемому и сказал: вот есть камера, запись на ней тебя либо оправдает, либо погубит. Это же, по идее, самое главное доказательство в этом деле! И если б он сказал: да, запись на камере меня погубит, они бы просто имели право не сообщать о камере полиции — все равно все обыски уже прошли. А если он сказал, что запись на камере его спасет, им ни в коем случае нельзя было б ее трогать — отпечатки и аппаратура потом покажут, что камеру трогали, и это может вызвать сомнения экспертов. Им просто надо было б аккуратно устроить так, чтобы камера попалась полиции. А эти адвокаты зачем-то туда ломятся, забирают эту камеру. Странно себя ведут, в общем.

5. В ходе адвокатского расследования выясняется, что не только хозяин дома, в котором произошло убийство, находится под подозрением: мотив был и у его жены. Совладельцы адвокатского бюро делят клиентов между собой и таким образом ­становятся соперниками.

Ямпольский: Ну это не запрещено, конечно, когда два адвоката из одного бюро защищают клиентов, проходящих по одному делу. Был случай, когда два адвоката так представляли, соответственно, мужа и жену при разводе. Но для этого нужно разрешение клиентов.

Рахмилович: Вот они сказали: теперь, когда у нас клиенты по одному делу, мы строим китайскую стену. Да, действительно есть такое выражение, означающее, что они не общаются. Но тут этого быть не может, у них же один агент — Калинда. Какая тут может быть китайская стена, когда они все в одном котле варятся? А если б она нашла доказательства, что убил муж? Или жена? А эти адвокаты, по идее, должны бы быть врагами. Какая-то чушь.

6. В суде при допросе важного свидетеля обвинения выясняется, что за час до преступления он употребил сильнодействующее вещество, вызывающее галлюцинации. Но когда адвокат спрашивает его перед присяжными, были ли у него галлюцинации, свидетель все отрицает.

Ямпольский: Ну это мелочь, но все равно — пример непрофессионализма адвоката. Вот она его спрашивает, были галлюцинации? Он: не было. И все — присяжные ему верят. А по уму надо было бы сделать так. Пускай он приходит в суд, дает какие угодно показания и уходит домой. А потом адвокат просто мог бы принести справку с заключением врачей или каких-то еще экспертов о том, что данное вещество вызывает галлю­цинации. И все. Его показания автоматически перестали бы быть для присяжных авторитетом. Ведь сказать, что галлю­цинаций у него не было, он уже не может — он домой ушел. Так было бы гораздо разумнее.

7. Когда присяжные уже удалились для вынесения вердикта, агент адвокатского бюро находит доказательства невинов­ности девушки, обвиняемой в убийстве. Следователь при­нимает находки адвокатов во внимание и продолжает расследование.

Рахмилович: Очень странно, что расследование продолжается во время суда.

Ямпольский: По нашим законам такого быть не может. Следствие заканчивает работу и передает дело в суд. Получается, полиция сделала свое дело, арестовала эту девушку, провела расследование, пытается в суде доказать ее вину, но при этом продолжает расследование дальше — в ее пользу! Наши следователи никогда бы не стали дальше разбираться — ну или почти никогда. Если прокуратура выработала позицию, нашла виновного, они упрутся в это рогом, только б не выяснилось, что они посадили не того человека.

Рахмилович: В крайнем случае может быть так — идет суд, следствие закончено, адвокаты могут продолжить собственное расследование и сказать: вот новый свидетель, и потре­бовать дополнительной экспертизы. Но это адвокаты могут делать. Следователи в такие дела обычно не вмешиваются.

Ямпольский: В общем, что можно сказать? Крутой сериал, и на самом деле до какой-то степени он отражает суть работы адвоката. Он не то чтобы совсем неправдоподобен. Другое дело, что в нашей работе меньше неожиданностей, а больше продуманностей. Тут все так развивается динамично — бац, какие-то новые доказательства, кто-то что-то сообщил в последнюю секунду. Ясно, что это особенности сериальной драматургии. В жизни все это обычно продумано, подготовлено заранее и менее драматично, хотя и драматично, конечно, тоже — особенно в судах присяжных. Но тут уж совсем накручено.

Рахмилович: Общее впечатление хорошее. Там еще была ­гениальная фраза: «Мы тут не истину ищем, мы защищаем человека». Это верно. Но защищая человека, нельзя нарушать закон! А они этим постоянно занимаются. Но тут есть очень важный момент — адвокаты сами собирают вещественные ­доказательства, что в наших условиях не очень распространено.

Ямпольский: Ну да, это приятный момент здесь, что защита и обвинение — равные стороны в процессе. В России адвокат и обвинение по возможностям совершенно не равны. У нас у милиции есть власть — любые права, обыски, допросы. У адвоката формально тоже есть некоторые права, но чтобы добиться их реализации, нужно в десять раз больше усилий приложить.

Рахмилович: Например, недавно мне нужно было для одного малюсенького дела запросить в Городской клинической больнице справку о том, когда и с каким диагнозом к ним обращалась одна женщина. С каким трудом мы эту справку выбили! Потому что руководство больницы начинает говорить: ой, суд, мы не хотим, боимся, не будем. В Америке такого быть не может.

Ямпольский: Да, нам очень тяжело собирать доказательства и противостоять обвинению. Не хотят госорганы сотрудничать с адвокатами. Они говорят: принесите мне запрос от следователя, а следователь этот запрос не дает. Хотя мы-то, по идее, имеем право запрашивать точно так же, как следователь.

Рахмилович: Что меня здесь смутило больше всего, так это ­непродуманность работы адвокатов. Задача хорошего адвоката в том, чтобы все развивалось не на его глазах, а под его контролем и в нужном ему направлении. А тут какие-то ­эсэмэски, обыски тайные, абсурд.

Ямпольский: Но вообще это мы все по мелочам придирались, а в целом правдоподобно и здорово.

Рахмилович: Ну да, смысл сериала в том, что жулики все — и обвинение, и защита, честный только судья.

Длина серии: 22 мин., выходит с 20 сентября по вторникам. FOX, 1 сезон

смешно  звезды

Комедия с Зои Дешанель

Зои Дешанель расстается со своим молодым человеком и подселяется в квартиру к трем парням: бармену, жиголо и бывшему атлету. Классический ситком —по прогнозам, главный в этом сезоне.

Длина серии: 50–60 мин., выходит с 25 сентября по воскресеньям. HBO, 2 сезона

про старое  политика  сиськи   красивая одежда   звезды   hbo

Крупнобюджетный сериал про Америку во время сухого закона

Один из лучших сериалов канала hbo. реальная история коррумпированного политика из атлантик-сити наки томпсона (Стив Бушеми) — и, шире, всей америки 1920-х годов: с гангстерами, нелегальной торговлей алкоголем и подсадными президентами. исполнительный продюсер — мартин скорсезе. в одной серии «boardwalk empire» происходит примерно столько же, сколько в «mad men» за сезон.

Длина серии: 60 мин., выходит с 28 сентября по средам на Первом канале, в 23.50. DR, 2 сезона

скандинавы  холодно  мертвые школьницы

Главный европейский сериал пятилетки

Датский детектив (оригинальное название «Forbrydelsen») про двух следователей, ищущих убийцу красивой старшекласс­ницы на фоне выборов мэра Копенгагена (в первом сезоне) и распутывающих серию политических убийств (во втором).

Роман Волобуев объясняет, почему «Убийство» — больше чем просто полицейский сериал

В пригороде Копенгагена в багажнике сброшенной в водохранилище представительской машины находят мертвую блондинку-старшеклассницу — случай по датским меркам из ряда вон выходящий. Следственная группа из недолюбливающих друг друга местных Малдера и Скалли — он но­венький и любит поорать на допросах, она, наоборот, добрая, в кофте и без оружия (к тому же скоро должна выйти замуж и уволиться) — за пару дней по горячим следам на­ходит и арестовывает убийцу. Дело закрыто, начальство благодарит, общественность довольна, детективы могут идти в бухгалтерию за премией, но тут выясняется, что сидя­щий в КПЗ противный подросток из богатой семьи никак не мог убить блондинку. Полицейские бросают все и находят (опять-таки — очень оперативно) нового подозреваемого. Потом еще одного. И еще одного. И еще.

«The Killing», придуманный в 2007-м сценаристом Сереном Свайструпом, — первый со времен триеровского «Королевства» датский сериал, неожиданно вырвавшийся за пределы локального эфира. Он с сумасшедшими рейтингами шел в Германии и (только что) Англии, где, несмотря на субтитры, обошел по числу зрителей очередной сезон «Mad Men». Этой весной канал AMC начал показывать его оперативно сделанный американский вариант, где действие перенесено в Сиэтл, — он тоже наделал много шума, правда, в основном из-за того, что в отличие от датчан американцы в конце сезона так и не нашли своего убийцу.

Успех «The Killing» хорошо вписывается в международное помешательство по поводу скандинавских детективов, плюс — ностальгия по старомодному полицейскому телекино с разговорами, плюс — нервное северное обаяние играющей следовательницу артистки Софи Гробель (до того появлявшейся в «Самом главном боссе» у того же Триера, но суперзвездой ставшей благодаря телевизору). Ко всему это еще и более-менее ремикс «Твин-Пикса», откуда вынули чертовщину. Остальное в наличии — мертвая школьница с секретами, игрушечный, зябкий, мало похожий на столицу Копенга­ген, в списке вещдоков в какой-то момент появляется даже фирменное линчевское сердце на цепочке.

Казалось бы, «Твин-Пикс» без карликов и сов — это со­всем неинтересно, но Свайструп предлагает зрителю на за­мену другую, неожиданную и поучительную игру. Цепочка подозреваемых выстроена тут как парад представителей сомнительных социальных групп — тех, от кого население любой, даже самой терпимой страны традиционно ждет подвоха. Сперва это мальчик-мажор, потом бывший уголовник, дальше — арабский иммигрант с неприятной, похожей на террористов семьей, открыточный молодой политик, прогрессивный и честный настолько, что ему вроде сам бог велел оказаться тайным психопатом, насильником и душителем. В виновность каждого из них верится легко и радостно: «Ну конечно же! Знаем мы этих!» — хлопает себя по коленкам моральное большинство по обе стороны телеэкрана каждый раз, когда наручники защелкиваются на очередном кандидате. И только двое — сонная домохозяйка с полицейским значком и ее нагловатый напарник, который много курит и любит орать на допросах, продолжают маниакально копаться в вещдоках, сличать алиби, ­разрушая собственные теории, доводя до белого каления начальство, семью жертвы, самих себя, — и не унимаются, даже когда все вокруг хором просят их остановиться.

Дата выхода на момент сдачи номера неизвестна. Первый канал, 1 сезон

русские  сиськи  все умрут

Еще один сериал Валерии Гай Германики на Первом

Все подробности держатся в секрете. Известно, что сериал о четырех подружках, что главную подругу играет Алиса Хазанова и что в эпизодах сериала снялось пол-Москвы.

Елена Ванина поговорила с Германикой о менеджерах среднего звена, русских сериалах и депрессии, а Кир Эсадов сфотографировал процесс съемок

— Вокруг этого проекта столько секретности, как будто новый сезон сериала «Lost» выходит…

— Это решение было принято свыше.

— Cлухов огромное количество, при этом ничего не понятно. Говорят, что больше всего это похоже на «Секс в большом городе», который сняла Германика.

— Я «Секс в большом городе» не смотрела.

— Ну там четыре подружки собираются в кафе и обсуждают мужиков и секс.

— У нас обсуждают мало, больше действий. Есть одна баба — она главная героиня, ее парень — главный герой. Есть три ее подруги и их парни — тоже герои. Там даже моя собака снялась. Она тоже герой. Главное отличие этого сериала от того, что я делала раньше, в том, что это больше не драма. Это — экзистенциальная мелодрама. Новое опре­деление моего творчества.

— Что это за героини?

— Такие менеджерихи среднего звена.

— На самом деле это же переломный для вас момент. Это больше не про школу, не про подростков.

— Может быть, для этого все и делалось. Хотя я за­нимаюсь человеческими историями, и для меня никогда не было разницы: что школьники люди, что пенсионеры, что менеджеры. Эмоции все равно одни и те же.

— Но менеджеров же все ненавидят. Культура кредитов и ипотек, все такое.

— Да, у меня в сериале тоже есть такой момент, конечно. Для меня их эмоции бывают порой смешны. С моим-то трагизмом. Машину поцарапал — и уже на глазах слезы. Так что в принципе нас с этими героями объединяет только то, что все мы люди. Не больше.

— Идея ведь была не ваша. Студия «Красный квадрат» вас позвала, когда сценарий был написан?

— Да. Они долго выбирали режиссера. И я не первое, что пришло на ум. Естественно.

— А с доктором Курпатовым вы познакомились?

— О, прекрасный мужчина. Идеальный вариант для меня вообще: продюсер-психотерапевт.

— Сценарий ведь писательница Козлова написала?

— Да. И мы переделывали все прямо на площадке. Потому что мне проще там создать какую-то магию, чем бесконечно переписывать на бумаге всю эту дичь: «Ожесточенно моет руки холодной водой» или «В парок­сизме опускается на стул». Половина людей после того как прочли сценарий, вообще сниматься не хотели, пошли только потому, что это я. «Толпа обволакивала его». Бл…дь!

— Язык русских сериалов — это отдельная тема. Мне всегда было интересно, почему сценаристы мелодрам так пишут, откуда берутся все эти обороты? Это же еще выдумать нужно.

— Я много думала об этом. И поняла, что эти сцена­ристы, видимо, всерьез считают, что простые люди так говорят. Кто-то начитался частушек и ре­шил, что люди до сих пор используют эти обороты в речи. Эти рафинированные сценаристы сидят и выдумывают свое представление о быдле. Или наоборот. Как написана «Барвиха»? Это же представление быдла о том, как живут на Рублевке.

— Но в мелодрамах-то не быдло, не менты, там люди на свиданиях.

— Если сценарист не понимает, как именно человек говорит в данный конкретный момент, он уходит в пафос. Это все фольклор и лажа. Чем ценны сценаристы «новой драмы»? Тем, что они пишут вербатимы: слушают людей, записывают за ними речь.

— У менеджеров, про которых вы снимали, есть свой выраженный язык?

— Есть, конечно. Это отдельный мир. А если есть мир, который формирует человека, это всегда влияет на его диалект для общения с себе подобными. Половина из этих людей живут на периферии, выезжают в центр раз в неделю, и с 1998 года у них в жизни мало что изменилось. У них та же стандартная схема жизни: дом — дача — работа.

— Вы долго репетировали?

— Мы вообще не репетировали.

— А как тогда — сценарий плохой, репетиций нет. Что актерам играть?

— Я учу их не просто роль выучить, а жить этим. Заставляю придумывать характеры. Что-то брать от себя, что-то от других. Я им говорю: «Ребята, вам не будет актерского дубля, потому что я в ах…е. Просто сыграйте офигенно — и все». Из сценария мы берем только ситуации, убираем диалоги и ставим свои. Нормальную человеческую речь, без этих всяких сраных инверсий: «она-то пошла» или «мой-то купил». Вот эту х…ню, которая зае…ла всех, мы убираем. Странные словечки типа «прости, поиздержался».

— В пресс-релизе еще обещали нежные эротические сце­ны. Но от вас, честно говоря, ждешь чего-то более жесткого.

— Ой, я в этом не разбираюсь. Я ж неадекватная в этом плане. Все говорят: «Такой скандальный сериал». Я ничего скандального там не вижу. Ну есть сиськи в кадре. И что?

— В Америке все устроено примерно так — есть частные каналы вроде HBO, где нет цензуры: хотите секс в кадре — будет секс, хотите выругаться — ругайтесь. А на государственных каналах все довольно чинно. У нас самый большой канал зовет к себе скандального режиссера. Есть в этом какое-то противоречие, вам не кажется?

— Ну, может быть, они меня потому и зовут, что хотят каких-то новых горизонтов. А может, они тоже, как и вы, смотрят американские сериалы. И думают: «О, нам нужно так же. Только в пять раз дешевле. Нужно найти такую сумасшедшую, которая за идею будет работать, но дико талантливая. Точно! Германика! Ей же ничего не надо».

— Но вам же при этом правда разрешают почти все, что вы захотите…

— Потому что им это выгодно. Они никогда не получат ни Хржановского, ни Германа, потому что эти ребята заняты совсем другим делом. А я вот — тут, пожалуйста. Но при этом даже для меня телевидение — это все равно довольно жесткий ценз. Нужно очень грамотно соблюсти грань между эротикой и не эротикой. Как в сказке, знаете. Когда царь говорит девочке: приезжай ко мне голая и не голая. И она типа приезжает к нему в сетях вместо одежды. Вот это из той же серии.

— На самом деле в сериале ведь гораздо больше всего можно сказать. Миллион деталей помещается…

— Да послушайте, в сериале настолько велико влияние продюсера, что ты можешь хотеть сказать что угодно, а те­бе ответят: «Извини, у нас есть только такой объект» или «Знаешь, у нас тут продакт-плейсмент». Не путайте западную индустрию с отсутствием нашей. Нам пришлось брать Mark II и втроем идти, блин, снимать в метро, потому что иначе — дорого.

— Если все так плохо, зачем вы снова стали делать ­сериал? Всероссийская слава, миллионы зрителей — в это можно наиграться, снимая «Школу».

— Я живу в мире капитализма. Я не могу не работать. Я четыре года уже не могу найти денег на полный метр. И у меня у самой вопрос, почему так происходит. Продюсеры же считают, что деньги в арт-кино невозможно отбить, Каннский фестиваль — это утопия, потому что там фильм увидят жалкие сто человек. А технология телеромана позволяет заработать денег, получить моральное удовлетворение и к тому же показать это миллионам.

— Вы же фестивальное дитя, вас продюсеры должны закидывать предложениями.

— Я рисковое дитя, со мной только сильный продюсер сможет работать. Я от мозга до кончиков пальцев художник, со мной сложно.

— Вы тиран на площадке, да?

— В какой-то момент я присваиваю себе проект и гово­рю: «Так, это мой герой, он будет жить так и только так». Не хотите, берите другого режиссера.

— И увольняетесь с проекта потом чуть ли не через день…

— О, я постоянно, да. Это мой profession de foi. На подсознательном уровне я, конечно, часто думаю, что это метод воздействия на продюсеров. Но чаще — что когда-то нужно уйти совсем. Серьезно. Мне нужны Канны, главный конкурс. А от телевидения я уже все получила, мне уже не­интересно.

— Мне казалось, что должна действовать система ­взаимозачетов. Вот Лера Германика сняла хороший сериал «Школа», давайте теперь ей дадим денег на небольшой фильм, а потом она опять придет на нас работать.

— Было бы разумно так делать, конечно. И один свой полный метр я бы им отдавала потом этими сериалами. Но эта политика не работает. Мне уже 27 лет, а для всех я осталась 23-летней девочкой, которой можно сказать: «Я в твои годы знаешь как работал». Я взрослею, а этого никто не замечает. Годы прошли, а я никуда не двигаюсь. У меня уже столько всего накопилось, столько претензий к миру, что мне нужно срочно снимать свое кино, иначе у меня будет спермотоксикоз кинематографический. Я, понимаете, как мачо, который не е…тся, но дрочит. И у него уже крыша едет. Я не могу взять сериал и повезти его на главный конкурс Каннского фестиваля.

— Ну на премию «Эмми» можете. Хотя там, кажется, только американские сериалы берут…

— Чего-то никто не везет мои сериалы на «Эмми». Я уже сама стала, как Эмми, бл…дь, только другая, с этими сериалами.

— Вы страшно разозлились, когда вам «ТЭФИ» не дали за «Школу». То есть вы верили, что эти старые дядьки возьмут и дадут?

— Я верила. Да нет. Даже немножечко знала. Когда те­бе 150 человек ходят и говорят: «Ты возьмешь «ТЭФИ», ты лучшая». А в нужный момент со сцены вдруг говорят не «Германика», а «Кравчук» (Андрей Кравчук, режиссер фильма «Адмирал». — Прим. ред.). И я не знаю, почему так произошло. С фильмом «Цитадель» сейчас как-то вот так тоже произошло. Давайте будем называть это «внутренняя политика».

— Выходит, сейчас гораздо более реально, что Эрнст или Добродеев предложат вам сделать еще один сериал, чем найдется продюсер, который даст вам денег на кино?

— Сейчас да. Я стала машиной для съемок монтажа. У ме­ня когда эйфория прошла от того, что мой фильм увидят миллионы, я поняла, что все — мышеловка захлопнулась. Но ладно, исключительный герой в исключительных условиях. Меньше нужно было романтизма в детстве читать. Зато я тут такой стишок прочитала в интернете: «Конец света. Паника. В вашу школу едет Германика».

— Так а что дальше-то делать? Брать ручную камеру и идти снимать авторское кино?

— Если совсем уже наступит апокалипсис, то да. Как там  Евангелие от Марка, глава восьмая: «Какая выгода человеку от того, что он завоюет весь мир и потеряет при этом соб­ственную душу». Нужнее сохранить себя.

Длина серии: 45–60 мин., выходит с 18 сентября по воскресеньям. ITV, 2 сезона

англичане  красивая одежда  про старое

Жизнь британской усадьбы начала XX века: слуги, господа, гибель «Титаника» и Первая мировая

Главный британский сериал прошлого сезона. Дотошное исследование жизни старой британской усадьбы: взаимо­действие мира господ и слуг, бесконечное обсуждение этикета и традиций, которые вот-вот исчезнут, проблемы наследства, девушки на выданье и их женихи. И интриги, интриги, интриги на фоне разгорающейся мировой катастрофы.

«Афиша» собрала вместе все когда-либо существовавшие исторические и футурологические сериалы и на их основе составила историю человечества от динозавров до уничтожения Земли

• -

  8000 год до н.э.

  

  На Землю прибывает представитель инопланетной расы паразитов гоа’улдов, объявляющий себя богом среди людей и выбравший себе имя Ра. Он становится правителем Египта и подчиняет себе местное население.

  «Stargate SG-1»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  73 год до н.э.

  

  Начало восстания гладиаторов под руководством Спартака.

  «Spartacus: Blood and Sand»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  15 марта 44 года до н. э.

  

  Заговорщики убивают Цезаря.

  «Rome»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  1 год

  

  Родился Иисус Христос.

  «Jesus of Nazareth»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  41 год

  

  Римским императором становится Клавдий.

  «I, Claudius»

  Википедия | IMDB

• -

  Конец V века

  

  Артур становится королем Британии.

  «Camelot»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  25 ноября 1120 года

  

  В корабле­крушении погибает наследник английского короля Генриха I Вильгельм.

  «The Pillars of the Earth»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  22 августа 1485 года

  

  В битве при Босворте гибнет английский король Ричард III.

  «The Black Adder»

  Википедия | IMDB

• -

  11 августа 1492 года

  

  Родриго Борджа становится папой Александром VI.

  «The Borgias»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  1500-е годы

  

  Война Бургундии с голландским княжеством Гельдер.

  «Floris»

  Википедия | IMDB

• -

  3 ноября 1534 года

  

  Генрих VIII подписывает «Акт о супрематии» и становится единоличным главой англиканской церкви.

  «The Tudors»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  1580-е годы

  

  Уолтер Рэли основывает первую английскую колонию в Америке.

  «Blackadder II»

  Википедия | IMDB

• -

  21 октября 1600 года

  

  В битве при Сэкигахаре в Японии Токугава побеждает Исиду и основывает династию Токугава.

  «Shogun»

  Википедия | IMDB

• -

  30 января 1649 года

  

  Казнен английский король Карл I.

  «The Devil’s Whore»

  Википедия | IMDB

• -

  1755 год

  

  Доктор Сэмюэль Джонсон выпускает первый толковый словарь.

  «Blackadder the Third»

  Википедия | IMDB

• -

  4 июля 1776 года

  

  Подписана Декларация независимости США.

  «John Adams»

  Википедия | IMDB

• -

  1 января 1863 года

  

  Авраам Линкольн освобождает рабов.

  «North and South»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  14 апреля 1912 года

  

  Тонет «Титаник».

  «Downton Abbey»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  Июль 1917 года

  

  Первая мировая война: англичане и американцы наступают на Западном фронте.

  «Blackadder Goes Forth»

  Википедия | IMDB

• -

  1 июля 1919 года

  

  В Америке объявлен сухой закон.

  «Boardwalk Empire»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  29 октября 1929 года

  

  Биржевой крах на Уолл-стрит, начало Великой депрессии.

  «Mildred Pierce»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  1929 год

  

  Белоэмигрантские провокации на советско-китайской границе.

  «Государственная граница»

  Афиша | Википедия

• -

  23 августа 1939 года

  

  СССР и Германия подписывают пакт Молотова-Риббентропа.

  «The Winds of War»

  Википедия | IMDB

• -

  7 августа 1942 года

  

  Армия союзников высаживается на острове Гуадалканал в Тихом океане — начинается кампания против Японии.

  «The Pacific»

  Википедия | IMDB

• -

  6 июня 1944 года

  

  Союзники высаживаются в Нормандии.

  «Band of Brothers»

  Википедия | IMDB

• -

  8 июля 1944 года

  

  Англичане в Арденнах используют в бою шутку-убийцу, которая приносит им победу в войне с немцами.

  «Monty Python’s Flying Circus»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  Февраль 1945 года

  

  Авиация союзников бомбит Берлин.

  «Семнадцать мгновений весны»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  9 июня 1946 года

  

  Георгий Жуков назначен командующим войсками Одесского округа.

  «Ликвидация»

  Афиша | Википедия

• -

  8 июля 1947 года

  

  В Америке падает НЛО. Чтобы пришельцы заселили Землю, создается теневое правительство.

  «The X-Files»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  25 июня 1950 года

  

  Начало корейской войны.

  «M*A*S*H»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  Июнь 1956 года

  

  Египет национализирует Суэцкий канал.

  «The Hour»

  IMDB

• -

  22 ноября 1963 года

  

  Неизвестные убили Кеннеди.

  «Mad Men»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  1988 год

  

  В Америке демократы выдвигают в президенты массачусетского губернатора Майкла Дукакиса, фактически подарив Белый дом Бушу-старшему (и вдохновив на занятие политикой Буша-младшего).

  «Tanner ’88»

  Википедия | IMDB

• -

  20 марта 2003 года

  

  США вторгаются в Ирак.

  «Generation Kill»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  29 августа 2005 года

  

  На Новый Орлеан обрушивается ураган «Катрина».

  «Treme»

  Википедия | IMDB

• -

  2007 год

  

  Фирма Mimecom патентует технологию трехмерного телевидения, которая на самом деле являет психотропным оружием. Официальной религией США становится «новый реализм».

  «Wild Palms»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  1 июня 2009 года

  

  США погружаются в хаос после взрыва электромагнитной бомбы в воздухе над страной.

  «Dark Angel»

  Википедия | IMDB

• -

  2018 год

  

  Промышленник Лекс Лютор избран президентом США. Хотя на самом деле президентом стал клон Лютора.

  «Smallville»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  2019 год

  

  Под Лос-Анджелесом найдено оружие массового поражения, способное стирать личности людей на расстоянии.

  «Dollhouse»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  2027 год

  

  Джон Коннор, лидер движения сопротивления в войне людей с искусственным интеллектом «Скайнет», посылает в 1999 год Терминатора.

  «Terminator: The Sarah Connor Chronicles»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  2147 год

  

  Капитан Джонатан Пауэр начинает партизанскую войну с армией роботов под управлением супер­компьютера, желающего превратить людей в биороботов.

  «Captain Power and the Soldiers of the Future»

  Википедия | IMDB

• -

  2149 год

  

  Начало эмиграции земного населения на 85 миллионов лет назад в прошлое.

  «Terra Nova»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  2192 год

  

  Начинается колонизация новой Земли, находящейся в 22 световых годах от старой.

  «Earth 2»

  Википедия | IMDB

• -

  2245 год

  

  В космос улетает корабль «Энтерпрайз».

  «Star Trek»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  2256 год

  

  Заканчивается строительство космической станции «Вавилон-5».

  «Babylon 5»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  2511 год

  

  Завершается война между Союзом объединенных планет галактики и неприсоединившимися планетами.

  «Firefly»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  3000 год

  

  Голова Ричарда Никсона избрана президентом Земли.

  «Futurama»

  Афиша | Википедия | IMDB

• -

  Через 5000000000 лет

  

  Солнце уничтожает Землю.

  «Doctor Who»

  Википедия | IMDB

Длина серии: 20 мин., выходит c 11 августа по четвергам. Lifetime, 1 сезон

русские  не смотреть  нью-йорк   сиськи

Жизнь Брайтон-Бич

Не очень достоверный сериал про жизнь русского квартала в Нью-Йорке, спродюсированный американкой советского происхождения, с августа идет на кабельном канале Lifetime.

Михаил Идов объясняет, почему этот сериал ни в коем случае не надо смотреть

В августе этого года американское телевидение преподнесло русскоговорящему миру неожиданный подарок: реалити-шоу «Russian Dolls» про трио изрядно обработанных пергидролем, силиконом и ботоксом обитательниц известного бруклинского района Брайтон-Бич. Героини сериала — Марина, Диана и Анастасия — жили обычной тележизнью, то бишь охотились за мужьями и бриллиантами, вели диалоги в саунах и периодически произносили в камеру постановочные реплики типа «Вот такие мы, русские!» — не снимая, как правило, при этом золотых звезд Давида. Американская «Википедия» вдумчиво отмечает, что «шоу стало предметом разногласий из-за включения в ряд «русских» уроженки Украины». Как говорят в Бруклине, you have no idea.

Мне досталась честь наблюдать за рождением этого ­проекта с самого начала. Возможно, я даже нечаянно внес в него некую лепту. Года три назад меня вызвонила русская американка по имени Алина Дизик, мечтавшая пробиться в журналистику. Она не говорила по-русски и не следила за российскими новостями, но гораздо тверже меня знала, кем является: Алина стала моим первым столкновением с новорожденным на тот момент типажом русского американца, для которого русскость исчерпывается произвольной самоидентификацией — эквивалентом, грубо говоря, бостонского ирландца. Журналистику я ей по результатам пары бесед мягко отсоветовал. Когда я услышал об Алине в следующий раз, она уже вовсю подбирала кандидатов на реалити-шоу о себе подобных. Тогда оно называлось «Brighton Beach». Именно оно, провернутое пару раз через мясорубку кабельной телеиндустрии, переродилось этим летом в «Russian Dolls».

«Если бы гэбисты хотели запытать Солженицына до смерти, они заставили бы его смотреть «Russian Dolls», — написал рецензент The New York Times в день соответствующей премьеры. Для русского американца вроде меня пытка таким образом получилась двойной: смотреть само шоу и читать рецензии на него было одинаково невыносимо. Первое — потому что за мелькающих в кадре бройлерных мутантов приходилось, как за незваных родственников, отчитываться самому; второе — потому что в отсутствие адекватных механизмов описания происходящего критики как один вытаскивали на свет зубодробительные клише, устаревшие примерно при Рейгане.

Еще на примере «Клана Сопрано», всерьез когда-то обидевшего нью-джерсийских итальянцев, было понятно, что программы подобного рода невозможно критиковать изнутри задетой общины. Любые претензии сводятся к жа­лобе «почему вы показываете этих придурков, а не докторов и юристов», фальшь которой очевидна, потому что а) на таких людей скучно смотреть и б) такие люди не хо­дят на кастинги реалити-шоу. На данном витке телевизи­онной культуры типаж «кандидат в звезды реалити-ТВ» превратился в этакий метаэтнос сам по себе. Эти люди ­всюду по большому счету одинаковы, от Тегерана и Сеула до Москвы и Нью-Йорка; они носят ту же одежду, слушают ту же музыку, и у них неизмеримо больше общего со своими собратьями в других странах, чем с докторами-юристами их же анклава. Когда ко мне пришло за комментарием радио NPR, я попытался озвучить эту нехитрую мысль. На следующий день меня ждало письмо от продюсеров сериала. «Спасибо за прекрасную цитату и за вклад в наш пиар! — гласило оно. — P.S. Пошел на х…!» Эта эпистола, пожалуй, останется со мной навсегда.

Чего нельзя сказать о шоу как таковом. Рейтинги его настолько ничтожны (из четырех серий последние две вышли с долей 0,2), что о втором сезоне речь едва ли зайдет. Самыми преданными его зрителями стали обитатели собственно Брайтон-Бич — но не педалируемый самим сериалом гламурный контингент, которого в настоящем Брайтоне исчезающе мало, а те самые бабушки на скамейках вдоль океанской набережной, которых в мире этого шоу как бы и нет. Они как раз и любят посудачить под скрип дощатого настила про то, что вытворяли вчера эти бесстыдницы на «Матрешках». Более поэтичного наказания авторам «Russian Dolls» я не могу себе представить.

Длина серии: 60 мин., выходит с 27 сентября на Первом канале. FOX, 1 сезон

кровища  все умрут  динозавры

Люди против динозавров

К 2149 году люди превращают землю в помойку и отправляются на 85 миллионов лет назад, чтобы основать новую колонию, но обнаруженные там динозавры не очень рады вновь прибывшим. Относительно бюджетный сай-фай, спродюсированный Стивеном Спилбергом.

Длина серии: 60 мин. Выходит с 8 сентября по четвергам на канале Fox Life в 22.00. HBO, 1 сезон

сиськи  дракон  много крови   внутренности   политика   все умрут   hbo

История постмифологического альтернативного Средневековья, экранизация книги Джорджа Р.Р.Мартина «Песня льда и пламени»

Эпическое фэнтези без эпоса (битвы как таковые остаются за кадром) и практически без фэнтези (на один полный сезон приходится примерно два волшебных события). В основном сериал посвящен протыканию людей насквозь и осквернению девственниц. в главной роли — карлик.

«Афиша» публикует интервью со сценаристами сериала Дэвидом Бениоффом (автором романа «Город» про блокадный Ленинград) и Дэниелом Уайссом

— Джордж Р.Р.Мартин, когда писал «Песнь льда и пламени», был уверен, что эти книги будет невозможно ­экранизировать. Почему вы решили, что сможете?

Уайсс: Браться за невозможное всегда интересно. Джордж сам много лет работал на телевизионных проектах и знает эту кухню изнутри. Он потому и стал в итоге писать ро­маны, что его воображению было тесно в телевизоре. Что до нашей экранизации — она стала возможна, потому что канал HBO выгодно отличается от других компаний: он дает авторам полную свободу действий и готов все это финансировать. И бюджеты намного больше, чем принято на телевидении. Кроме того, технологии ушли далеко вперед: когда Джордж писал для телевидения, многие его идеи было невозможно реализовать даже в крупнобюджетном полнометражном кино. А сейчас на это вполне хватает ­сериальных денег.

Бениофф: Изначально нам прислали книги Мартина с перспективой написать по ним полнометражное кино. Мы начали читать, оторваться было невозможно, с нами уже много лет такого не случалось. И где-то через неделю мы поняли, что фильм не получится: пришлось бы нещадно резать сюжет, убирать 95% персонажей. А мы хотели, чтобы мир, созданный Джорджем, был перенесен на экран полностью. Разночтения с первоисточником всегда неизбежны, но выкидывать большую часть того, что составляет главную прелесть саги, мы не хотели. Кроме того, не забывайте, книги Мартина написаны для взрослых, это не фэнтези для 12-лет­них мальчиков, да и вряд ли найдутся такие мальчики, которым это понравится. Нам было очень важно сохранить секс, брань, разврат, кровь и насилие. В кино нам бы дали рейтинг PG-13, и Тирион ни разу не смог бы сказать слово «пи…да». И какой он после этого Тирион? Мы хотели, чтобы, когда кому-то отрубают голову, кровь лилась по полной — с рейтингом PG-13 нам установили бы лимит типа «две капли в час».

Уайсс: Ага, и чтобы кровь была зеленой.

Бениофф: Именно. HBO был единственным местом, куда мы могли сунуться с этой историей.

— Вам пришлось переработать огромный материал, при этом надо было сделать так, чтобы сериал стали смотреть не только фанаты фэнтези. Бывали моменты, когда вы думали: «Господи, зачем мы в это ввязались»?

Бениофф: Каждый день.

Уайсс: В пилотной серии была сцена свадьбы дотракийцев — так вот когда декорации, выстроенные специально для нее, смыло в море ураганом, я задался этим вопросом, да.

Бениофф: Мы были уверены, что сериал будут смотреть не только фанаты фэнтези, потому что знали, что книгами Мартина зачитываются те, кто в принципе далек от этого жанра. Мои жена и отец, например. И таких людей много. Они начинают читать — и их затягивает, как в воронку. Герои у Мартина живые, ты хочешь знать, что же с ними со всеми случится, и тебе за них страшно, потому что Джордж своих героев не щадит. Для сериала это тоже хорошо. В любой момент любому персонажу могут отрубить голову — рискуют абсолютно все.

— На какого персонажа или сюжетную линию вы по­тратили больше всего времени?

Бениофф: Когда ты пишешь сценарий для десяти часовых серий, у тебя есть время, чтобы по ходу действия вносить изменения, в кино так не получается. А тут съемки уже начались, а мы все еще писали. Мы смотрели, как актеры трактуют своих персонажей, и что-то корректировали уже под конкретных исполнителей. Что-то дописали, чего нет в книге, но могло бы там быть, исходя из логики повествования. Вот, например, два главных интригана — Варис и Бейлиш, у нас между ними есть длинный разговор, когда они сталкиваются в пустом тронном зале, в первоисточнике его нет, но нам стало страшно интересно: что они все-таки друг другу скажут, если их столкнуть?

— Для фэнтези у вас на удивление мало спецэффектов. Так и было задумано?

Бениофф: Мы много говорили об этом еще в самом начале, когда первый раз пришли на HBO обсуждать экранизацию. Думаю, то, что получилось в итоге, полностью соответствует оригинальному замыслу Джорджа. В «Игре престолов», как в любом фэнтези, колдовство, безусловно, есть, но оно как бы задвинуто на задний план. Джордж не хотел, чтобы у нас получился сериал про то, как вол­шебники бросают друг в друга огненные шары. Ну и еще, посмотрим правде в глаза: в смысле спецэффектов мы не можем соревноваться с Питером Джексоном. «Игра ­престолов» никогда не будет «Властелином Колец». Так и книги Мартина не «Властелин Колец».

— Мартин как-то участвовал в создании первого ­сезона?

Бениофф: Он был очень занят — дописывал шестой том саги, за что ему большое спасибо. Все фанаты давно его ждут, и мы больше всех. Но Джордж по возможности следил за процессом из своего Санта-Фе. На кастинг, ­проходивший в Лондоне, съехались порядка ста актеров и актрис. Они читали текст, а видео нам транслировали по интернету — Джордж, как и мы, смотрел все пробы. Он нам очень помог, потому что при таком количестве ­претендентов был риск пропустить подходящего актера. Именно Джордж прислал нам письмо, в котором спрашивал, видели ли мы фантастические, по его мнению, пробы Рори МакКанна на роль Сандора Клигана. А мы как раз его почему-то не успели посмотреть. Разумеется, он оказался лучше всех. Кроме того, у него была масса идей по поводу того, как перенести на экран некоторые сцены. Например, мы долго мучились, думая, как должны выглядеть драконы, а Джордж расписал их нам во всех подробностях.

— Вы не только сценаристы, но и продюсеры сериала. Расскажите, как вам работается вместе.

Бениофф: Мы с Дэном познакомились в старших классах школы в Дублине и с тех пор дружим вот уже лет пятнадцать, но до «Игры престолов» никогда не работали вместе. Самый первый мой сценарий в жизни я написал при активном участии Дэна, потому что он знал, как это делается, а я — нет. Это был сценарий фильма ужасов, назывался он «Директор школы» — про частную школу, директор которой оказывался Сатаной. Сценарий был ужасным, мы его никому даже показывать не стали, не говоря уже о том, чтобы продать, — на это нам хватило ума. Но все равно это был важный опыт, и мы остались друзьями. Уже много лет Дэн первый человек, которому я показываю все, что написал, — будь то сценарий или что-то другое.

Уайсс: Вообще, по природе своей писатель — очень ­одинокая профессия. Ты сидишь один дома или в офисе и печатаешь, печатаешь. Возможность работать над сценарием вместе с лучшим другом — редкая удача.

Бениофф: Когда сценарист пишет для полнометраж­ного фильма, его работа сценарием и ограничивается. Подбор актеров, выбор места съемки, костюмы, монтаж и т.д. — во всем этом сценарист не принимает никакого участия. Работать над «Игрой престолов» было вдвойне приятно: мало того что мы готовили к экранизации любимую книгу, так еще и активно участвовали во всех этапах продакшена. Ужасно приятно наблюдать, как талантливые люди воплощают на экране историю, над которой мы трудились.

— В книгах Мартина — много секса и прочего. Читать про это — одно дело, а вот видеть — совсем другое. Как вы решали, что показывать, а что нет? И насколько далеко вы были готовы зайти?

Бениофф: Хороший вопрос. Знаете, есть режиссеры, которые ставят героев под душ просто так, чтобы в фильме был кто-то голый. Нам такие уловки были не нужны — у Мартина этого всего и так навалом. Тирион Ланнистер не вылезает из борделей, ну и так далее. Герои у нас раз­деваются только тогда, когда это действительно нужно. Например, кхал Дрого входит в комнату и грубо трахает свою молодую жену — мы хотели, чтобы эта агрессия была видна на экране. Дейнерис — юная девушка, в книге даже еще моложе, чем у нас, она девственница, и ей ужасно страшно. Чтобы показать эту сцену ее глазами, надо было снять все как есть, без стеснения. К счастью, актеры с нами согласились. Им, конечно, было сложнее, чем нам, — не нам же раздеваться и все это делать.

— А снимали вы все в Ирландии?

Бениофф: В Северной Ирландии, да. Пилот снимали в Шотландии, и пара моментов потом все-таки попала в сериал. Плюс мы снимали шесть недель на Мальте.

Уайсс: В основном все снято в Белфасте и его при­городах. Мы остановились на Ирландии по двум причи­нам: во-первых, там много удивительных людей, которые по типажу отлично вписывались в массовку, и нам было из кого выбрать. Во-вторых, в этой стране фантастически разнообразная природа: за полтора часа езды на машине можно увидеть горы, море, ивовую рощу и так далее.

Бениофф: Но главное — это, конечно, ирландцы. Они потрясающие люди, очень образованные. Мы с Дэном, ­кстати, познакомились в Дублине, когда учились в Тринити-колледже, так что работалось нам прекрасно. В Ирландию всегда приятно возвращаться. Люди, которых мы привлекли к проекту, пахали как сумасшедшие. У многих из них практически не было никакого телевизионного опыта, зато к концу съемок они научились вообще всему. Они работали с большой отдачей, очень самоотверженно. В них нет цинизма, который присущ опытным телевизионщикам, делающим свой сотый по счету сериал.

— Как бы вы объяснили людям, которые Мартина не читали и вообще равнодушны к фэнтези, что «Игре ­престолов» стоит дать шанс?

Бениофф: Если выбирать одно слово, которое харак­теризует все запутанные перипетии, происходящие в саге, то это слово «власть». Книги Мартина написаны о людях, которые стремятся захватить власть, о тех, кто стремится удержать власть в своих руках, и о тех, кто попал под раз­дачу в процессе этой борьбы. Плюс семейные отношения.

— Питер Динклейдж, который играет Тириона, теперь, конечно, главный всеобщий любимец. Как возникла его кандидатура?

Бениофф: В процессе долгого, изматывающего кастинга были два исключения — Питер и Шон Бин. Мы с самого начала утвердили их на роли — без всяких проб. До этого я однажды видел Питера — у нас есть общий друг. Я на­писал ему имейл: «Не знаю, слышали ли вы что-нибудь о книгах Джорджа Р.Р.Мартина, но у него там есть пер­сонаж по имени Тирион Ланнистер, словно специально под вас написанный. Давайте встретимся и поговорим ­подробнее». Какое-то время мы переписывались, а потом он прилетел в Лос-Анджелес. Первое, что он мне сказал: «Роль хорошая, но я подпишусь с одним условием — у меня не будет бороды. В фэнтези у всех карликов всегда бороды, это всем надоело». Мы пообещали ему, что бороды у него не будет, и все завертелось.

— Вам важно было, чтобы сериал приняли фанаты саги?

Бениофф: Ох, я стараюсь не заходить на фанатские форумы — там можно на целый день зависнуть. Важно понимать, что фанатов много, и все они разные. Между собой они ведут бесконечные споры, кто кого должен был играть, как надо было снимать ту или иную сцену, и так далее. Не забывайте, мы с Дэном сами фанаты Мартина — стали бы мы иначе тратить пять лет жизни на то, чтобы экранизация увидела свет.

Длина серии: 26 мин., выходит с 10 октября по понедельникам. HBO, 3 сезона

смешно  хипстеры  нью-йорк   hbo

Хипстеры в Нью-Йорке

Комедия про трех нью-йоркских неудачников: писателя, редактора и автора комиксов — с шутками про марихуану, джентрификацию и рак простаты.

Станислав Зельвенский объясняет, почему этот сериал стоит смотреть

Финал второго сезона один герой «Bored to Death» встретил в больнице с колотым ранением (но с вернувшейся любимой у изголовья), второй был изгнан из собственного журнала (но избежал смертельной болезни), третий так и не продвинулся в своем втором романе дальше зачина, но преуспел — до определенной степени — в карьере част­ного детектива. Где-то прибудет, где-то убудет. Кажется, они собрались в Танжер курить гашиш, но уверенности нет. Герой Теда Дэнсона мог бы афористично сформулировать промежуточные итоги — а впрочем, при всей болтливости он не любит подводить итоги.

«Bored to Death» начинался как сериал с готовой самоигральной формулой на сто сезонов: неудачливый романист из Бруклина становится хипстерским Филиппом Марлоу, не теряя еврейской чувствительности, — но через пару серий остановился перекурить запрещенного и с места уже не сошел, курить оказалось интереснее. Квазидетективные двухходовки, для которых у героя образовались специаль­ные одежда и прическа, остались, но сюжет они не двигают — или двигают не туда. Дело о похищенной сперме — повод познакомиться с интересной девушкой из веганского кооператива, а дело об Одинокой Белой Голубке — предлог сводить герлфренд в ресторан на Брайтон-Бич. С какого-то момента герои для экономии начинают прятаться в шкафах друг у друга, а, скажем, алкоголичка из второй серии первого сезона материализуется у барной стойки в компании Кевина Бейкона в пятой серии второго.

О Вуди Аллене часто говорят, что, снимая фильмы о Нью-Йорке, он наполовину выдумал себе этот город. Герои «Bored to Death» предпочли поселиться сразу в Вудином Нью-Йорке — хотя на Манхэттен заходят в основном по де­лам, вернисажам предпочитают открытия ресторанов, а в кино, кажется, не бывают вовсе. Но все равно — это та же плюшевая вселенная, год 2011-й, где живой Джармуш нарезает вокруг тебя круги на велосипеде, напавшим громилам кричат: «Это ошибка, этот район уже несколько лет как джентрифицировали», с гей-эскортом обсуждают мюзиклы, а с психоаналитиками — поведение их дочек. ­Вселенная, которую многие пытались скопировать, но ле­нились проапдейтить — до некурящих кофешопов, эколо­гических продуктов, альтернативной медицины, победившего мультикультурализма и смерти печатного ­слова.

Выбор апостолов этого нового эскапизма — носатая муза Уэса Андерсона, престарелый красавец из ситкомов и похожий на Карлсона грек, в 40 лет вдруг проснувшийся звездой, — не просто оказался безошибочным, он за несколько эпизодов перевел «Bored to Death» в качественно другую лигу, где успех меряется не рейтингами, а сердечным ритмом. Ко второму сезону обнаружилось, что можно, например, полсерии вообще не шутить или сделать одним из магистральных сюжетов комедийного шоу рак простаты во второй стадии. Что едва ли не каждая реплика Теда Дэнсона по­падает в набравший популярность твиттер-формат «правила жизни», жирным шрифтом. Что — как, впрочем, многие и раньше подозревали — Джейсон Шварцман такой же, как мы, только лучше (а Зак Галифианакис — такой же, только хуже). Что девушки приходят и уходят, а шутки про марихуану никогда не кончатся, и можно бегать по Таймс-сквер в полной S&M-выкладке, не теряя чувства собственного достоинства, и пить оранжину правильно, и спасать французских бульдогов необходимо, и хотя все это далеко и, наверное, не совсем так — уже нет никого своее.

Длина серии: 43 мин., выходит с 25 сентября по воскресеньям. ABC, 1 сезон

про старое  красивая одежда  звезды

Очередной сериал про 60-е: Кристина Риччи в роли стюардессы

Сериал о буднях стюардесс и пилотов американской авиакомпании Pan Am. Сценарий пишет Джек Орман, автор нескольких десятков серий «Скорой помощи». Режиссер — Томас Шламме, знакомый Аарона Соркина, с которым они сделали 14 серий «the west wing». Сериал появляется на волне порожденной «mad men» моды на 60-е: практически одновременно с ним на канале NBC запускается «The Playboy Club» — сериал о танцовщицах чикагского клуба в 1963 году.