Карловы Вары-2012 «This Ain't California», «Keep the Lights On», «Трудно быть богом» и другие фильмы

Карловы Вары — курорт в ста километрах от Праги, родина Бехеровки и по совместительству первый кинофестиваль Восточной Европы. Он славится тем, что туда каждый год съезжаются тысячи молодых людей со всей Европы, тем самым снижая средний возраст отдыхающих примерно с 65 до 25 лет, и не славится своими конкурсными программами — зато во всех остальных можно увидеть, например, новый фильм Марка Казинса с бюджетом в 10 фунтов, который показывают вместе с его 15-часовым «The Story of Film: An Odyssey», ретроспективу Мельвилля, десятку новых европейских режиссеров по версии Variety, а также краткое содержание всех идущих ранее мировых фестивалей — от Сандэнса до Канн. Ниже — рассказ о нескольких фильмах программы.

«Диас»

«Диас» — мощнейший двухчасовой фильм о штурме лагеря активистов итальянской полицией во время саммита «Большой восьмерки» в Генуе в 2001 году, — возможно, лучшее из того, что здесь вообще можно было увидеть в этом году, даром что показан он был в одной из параллельных программ. Впрочем, в случае с Карловыми Варами на это никто не обращает внимания — здесь, как и на ММКФ, в параллельных программах показывают половину каннского конкурса и еще массу всего из Венеции, Локарно и Берлина. В Берлине ему, кстати, страшно не повезло — там его показывали в «Перспективах», хотя он куда логичнее смотрелся бы в основном конкурсе, а пресса у него была такая, что его тогда, кажется, мало кто решился посмотреть. Диас — это название школы в Генуе, в которой во время саммита G8 в 2001 году располагался штаб по большей части мирных активистов со всей Европы, куда уже под занавес саммита, ночью, ворвался отряд полиции из 300 человек, устроив настоящую бойню: формально в поисках радикально настроенных демонстрантов из числа черного блока, а на самом деле потому, что эти самые демонстранты всех мастей просто кому-то до смерти надоели. Режиссер Даниеле Викари до мельчайших, иногда попросту невыносимых деталей реконструирует события тех дней, но не заигрывая с документалистикой и не теряя бешеного ритма. В этом смысле по силе, убедительности и просто красоте высказывания «Диас» стоит всех документальных фильмов о протестах, которые были сняты за последние два года; его монтировал тот же человек, что и «Четырежды» Микеланджело Фраммартино, и это видно. Несмотря на то что в фильме несколько раз повторяется безумно красивая сцена, как будто срисованная из клипа «False Flags» и озвученная песней Massive Attack же — с бутылкой, летящей в полицейскую машину, которая формально и послужила поводом для штурма на следующий день, — очевидно, что режиссер находится по другую сторону баррикад. Вообще, по степени оставляющего после себя чувства бешенства и бессилия фильм «Диас» вполне может соперничать с законодательными инициативами Государственной думы. В этой связи даже удивительно, что никто из российских прокатчиков не купил фильм, столь очевидно перекликающийся с событиями последнего времени здесь.

«This Ain't California» 

Показанный в документальном конкурсе фильм «This Ain’t California» о трех скейтерах из ГДР — краудплизер того же Берлинале, получивший там приз как лучший новый немецкий фильм, — вызвал предсказуемый ажиотаж и оказался отличным, несмотря на некоторые опасения, что это будет очередное программное высказывание о феноменологии всего западного в Восточном Берлине. Вместо этого фильм рассказывает историю взросления троих друзей, опираясь на их приключения начиная с конца 70-х: один из них вырос в семье хиппи, которые помогли ему выстругать первый в ГДР скейт буквально-таки из доски, другого родители предусмотрительно обучили, как пользоваться камерой Super 8 (благодаря ему фильм на 90 процентов состоит из пронзительных любительских видео неземной красоты, сделанных как будто на инстаграм), третий обладал незаурядными, так сказать, лидерскими качествами. Он-то и стал наиболее заметным персонажем субкультурного движения на Александерплац в 80-е, ходил колесом, стирал доски в порошок, затем попал на радары Штази, пропал на десять лет и нашелся лишь в 2011-м, когда друзья получили приглашение на похороны: он погиб, будучи солдатом в Афганистане. Это и правда головокружительная история, рассказанная столь же залихватским образом, — прежде всего о юности и присущем ей безрассудстве, а уж только потом обо всем остальном. Вместо заезженной архивной хроники падения Берлинской стены — чудом сохранившиеся хроники вечеринок, дружбы, любви. К тому же преобладают персонажи, о которых сообщается примерно следующее: «Когда я приходил к нему, он всегда был голый, а в квартире у него обязательно была новая девушка».

«Shut Up and Play the Hits»

Последние 48 часов из жизни группы LCD Soundsystem, снятые британцами Уиллом Лавлейсом и Диланом Саутерном, у которых два года назад уже был выдающийся фильм про Blur, оправдывают все возможные ожидания — «Shut Up and Play the Hits» суммирует все то, чем славилась группа под управлением Джеймса Мерфи: его довольно трогательную несуразность, ни с чем не сравнимый нью-йоркский дух и десяток песен, которые сейчас кажутся если не гимнами на века, то уж точно чем-то большим, чем просто клубными хитами нулевых. Собственно, когда видишь, как заполненный до отказа Мэдисон-сквер-гарден в последний раз поет «All My Friends», невозможно представить, что когда-то группу LCD Soundsystem пытались затащить в клуб «Солянка». Фильм, построенный вокруг прощального концерта группы и рассказывающий в короткой перспективе пары суток, что было до и после него, не дает ответа на вопрос, почему Джеймс Мерфи распустил группу (видимо, потому, что Мерфи и сам не до конца понимает). Зато отчетливо показывает, почему по ней будут скучать.

«Keep the Lights On»

Американский режиссер Айра Сакс придумал «Keep the Lights On», посмотрев документальный фильм «Wild Combination» о замечательном виолончелисте, буддисте и гее Артуре Расселе и незамедлительно решив сделать его одним из персонажей своего фильма — музыкой Рассела фильм начинается и заканчивается, она же звучит здесь на протяжении всех 90 минут. Это довольно-таки важное обстоятельство, учитывая, что «Keep the Lights On» — ретроспективная (и автобиографическая) история отношений двух молодых людей, но тому факту, что они геи, здесь не уделяется какого-то особого внимания; как и в случае с биографией Рассела, это просто некая естественная данность. В отличие от прошлогоднего «Weekend», никаких косых взглядов и нарочито неловких гомофобских сцен здесь нет — эти отношения показаны мало чем отличимым от гетеросексуального взглядом. Эрик — датчанин тридцати с небольшим лет, живущий в Нью-Йорке, снимающий документальный фильм про андеграундного квир-режиссера и фотографа и с трудом зарабатывающий себе на жизнь. Пол — юрист, чей безукоризненный образ офисного служащего омрачает только пристрастие к крэку, а их отношения разворачиваются на фоне весьма узнаваемого Нью-Йорка, который эволюционирует от секса по телефону, посредством которого они знакомятся, до мобильных телефонов: несмотря на то, что фильм был снят за пять съемочных дней, он охватывает девять лет жизни героев, начиная с конца 90-х. Главное достоинство «Keep the Lights On» — его прозрачность, красота и какая-то расселовская же предопределенность, которая чувствуется буквально в каждом кадре.

«Трудно быть богом»

«Трудно быть богом» — единственный российский фильм, показанный в конкурсной — документальной — программе Карловых Вар, — Антуан Каттен и Павел Костомаров снимали примерно столько же, сколько Герман снимает свой, только закончили раньше; Каттен пришел к Герману устраиваться на площадку, когда только приехал в Россию, тот его не взял, но позволил снимать сам процесс съемок. То, что показано в их фильме, — не просто хроника великого долгостроя, показывающая пиковые моменты за 12 лет съемок, но самоценное и умное высказывание, где тирания самого Германа, заставляющего актеров по пятьдесят раз играть одну и ту же сцену, зарифмована с настоящим цитатами из книги Стругацких о природе деспотизма, идущими закадровым голосом, и редкими интервью Германа, в которых он говорит в том числе и о Путине.