Как происходит реорганизация экспериментальных театров в Москве

Объединение нескольких театров, инициированное Департаментом культуры полгода назад, привело к критической ситуации. Конфликт возник в результате разногласий директора «Центра драматургии и режиссуры» Дмитрия Палагуты с одной стороны и коллективами проекта «Открытая сцена» и театра «АРТО» с другой.

На прошлой неделе на странице «Открытой сцены» в фейсбуке появилось обращение к зрителям, из которого следует, что существующая художественная программа и репертуар площадки, попав под юридическую власть новой дирекции, находятся под угрозой закрытия: «Пусть вас не вводят в заблуждение слова «реорганизация», «слияние», «оптимизация», «повышение эффективности». Происходит циничная ЛИКВИДАЦИЯ проекта «Открытая сцена». Тем временем худрук театра «АРТО» Николай Рощин вовсе отказался подписывать предложенный Департаментом культуры и Палагутой договор об объединении с ЦДР.

Согласно приказу о реорганизации, изданном Департаментом культуры 5 сентября прошлого года, в подчинение единой дирекции должны войти «Открытая сцена» на Поварской и «АРТО» на Сретенском бульваре — в качестве автономных творческих лабораторий. Строго говоря, зритель после такой реорганизации не заметил бы существенных изменений: художественную политику должны были определять те же люди, но уже в другом юридическом статусе. «Открытая сцена» сохранила бы статус плацдарма для молодой режиссуры, а «АРТО» остался бы авторским театром Николая Рощина, апологета мейерхольдовской биомеханики. Однако уже на этом этапе концепция подверглась критике в СМИ.

Конфликт произошел, после того как новая дирекция ЦДР отказалась рассматривать предложенные Николаем Рощиным и Филиппом Лосем (теперь уже бывшим директором проекта «Открытая сцена») дополнения и поправки к договору о присоединении; последовали увольнения. В образовавшейся ситуации закрывшийся на ремонт театр «АРТО» безвременно перестал функционировать, а все планы «Открытой сцены» на следующий месяц отменены. Кроме того, за несколько часов до премьеры спектакля «Американская обезьяна» 15 апреля, Палагута выпускает приказ об отмене показа «из-за нахождения в помещении театра посторонних лиц».

Новый репертуар «Центра драматургии и режиссуры» (в распоряжении театра сейчас, не считая Поварской, две площадки — по адресу Беговая, 5, и Ленинградский проспект, 71, корп. Г) тем временем представляет собой эклектичное собрание антрепризных московских постановок и нескольких спектаклей прежнего репертуара площадки, в том числе — оставленной в целости экспериментальной трилогии Клима («Возмездие 12», «Поля входят в дверь», «Балда… Три щелчка»). Таким образом ЦДР постепенно превращается в организацию под единоначалием Дмитрия Палагуты — в театр, имеющий несколько площадок в городе, но не готовый представить никакой художественной политики, кроме антрепризной.

Руководство Департамента культуры со дня подписания приказа в ситуацию не вмешивается и предпочитает игнорировать обращения фигурантов конфликта; по указанному на сайте телефону пресс-службы дозвониться не получилось, на письменный запрос редакции прокомментировать ситуацию на момент публикации ответа не поступило.

Тем временем группа режиссеров и продюсеров, работавших на «Открытой сцене», 16 апреля на пресс-конференции в Сахаровском центре объявила о создании «Ассоциации самостоятельных театров» — своего рода профсоюза, призванного защищать интересы независимых коллективов во избежание подобных ситуаций в будущем.

«Отказ театра «АРТО» подписывать договор о реогранизации связан прежде всего с личностью Плагуты. Когда мы с ним пробовали совместно поработать и даже выпускали спектакль на одной из площадок ЦДР, мы просто поняли, что это человек, во-первых, непрофессиональный, а во-вторых, самое главное, он… невоспитанный что ли. Он не понимает, как работать в театре, он ни разу в театре не работал. И я написал письмо в Департамент, когда его возглавлял Сергей Капков. Он мне ничего не ответил. Сейчас должен что-то решить Александр Кибовский. Но тоже пока ответа нет, кормят завтраками.

Суть моего обращения в том, что театр «АРТО» не против той идеи объединения, которая обсуждалась изначально, то есть мы начинаем работать как творческая лаборатория, а всю нагрузку, связанную с ведением документации, с нас снимают. То есть директор в такой ситуации берет на себя функцию обслуживания и помощи в реализации театральных проектов. А сейчас получается ровно наоборот — он что-то свое там мутит, а мы выполняем его поручения.

И дело даже не в Палагуте. Палагута — это такое крайнее звено в череде руководителей. Я говорю в открытую и им, и всем, что они в театре сами ничего не понимают вообще. С театром никак не связаны, откуда пришли, непонятно. Я не могу сказать, что они принципиально не рассматривают наши предложения; они попросту не понимают, о чем мы пишем. Если я говорю об организации творческого процесса, человек, который не имеет к этому никакого отношения, он не понимает, что с этим делать. И ситуация очень грустная на самом деле. В Департаменте не с кем общаться. Они там придумывают что-то свое, вот надо им «оптимизацию» какую-то провести, и они бездумно насаждают все это. А когда им пытаешься какие-то доводы приводить, что это невозможно, то они не знают, что говорить — молчат».

«Я являюсь одним из разработчиков программы — предложения антикризисных мер театрального хозяйства по поручению руководства города. Проблема эта назрела еще в 2007 году. И то, что сейчас происходит, приходится реализовывать уже по поручению нового руководства. Вы сейчас общаетесь с человеком, у которого информация обо всех цифрах, я занимался пять лет анализом всей театральной отрасли города.

По поводу «Открытой сцены» могу сказать следующее. Если вас беспокоит деятельность, связанная с конкретными людьми, то это вообще уже практически уголовные процессы. Там незаконные арендаторы. Господин Лось (Филипп Лось — бывший директор проекта «Открытая сцена». — Прим. ред.) вводит в заблуждение огромное количество людей. Своих дружков рассадил по кабинетам, ни копейки за это бюджет города не получил, все договоры фиктивные, и пытается там какую-то революционную деятельность вести. Ну это серьезная проблема, этим правоохранительные органы будут заниматься.

Незаконно находящиеся на территории этого госучреждения частные структуры будут удалены. Более двух лет посторонние люди занимали помещения под предлогом творческой деятельности. Спектакли, которые там проходили, могут проходить от любых совершенно организаций, это не имеет отношения к занятию офисных площадей.

Есть творческие предложения, они рассматриваются; у нас есть несколько автономных руководителей лабораторий, приглашенные режиссеры, большое количество людей; в том числе и Дмитрий Крымов продолжит работу; есть предложения от Евгения Каменьковича, руководителя «Мастерской Петра Фоменко».

«Конечно, никакой нелегальной аренды на Поварской никогда не было. Я могу поименно перечислить всех арендаторов, с которыми мы сотрудничали; это все резиденты «Открытой сцены»: Школа драмы Германа Сидакова, Арт-резиденция Константина Гроусса, детский театр «Трикстер» Славы Игнатова и Маши Литвиновой. И еще один «уголовный» арендатор — «Лаборатория Дмитрия Крымова», конечно же.

На самом деле все эти пламенные филиппики Дмитрия Палагуты просто обличают в нем человека недалекого и вообще не очень хорошо понимающего в театральной организации. Я могу, конечно, подать в суд за клевету, и я выиграю этот суд; но могу просто любому компетентному человеку доказать на документах и в цифрах, что «Открытая сцена» под моим руководством была высокоэффективным учреждением культуры, значительно более эффективным, чем «Центр драматургии и режиссуры». Поэтому по моей инициативе в ближайшее время служба финансового контроля Департамента культуры будет проверять «Центр драматургии и режиссуры». Я сам об этом попросил, просто чтобы пресечь все разговоры. Финансовая документация «Открытой сцены» находится в ЦДР, и пусть туда придут ревизоры, финансовые контролеры и вынесут свой объективный вердикт по поводу того, у кого дело с экономикой и организацией театральных дел обстоит хорошо, а у кого не очень.

Мы не успокоимся, мы будем бороться за Поварскую, будем бороться за «Открытую сцену». И будем бороться против Палагуты как против совершенно никчемного и неспособного руководить театральной организацией человека. И считаем, что вместо него новый глава Департамента культуры сможет выбрать достойного профессионального руководителя, и все подобные конфликты сразу разрешаться сами собой. С любым другим нормальным человеком на месте Палагуты договорюсь и я, и Рощин, и действительно мы сможем работать по той схеме, которая и закладывалась в начале присоединения, и все спокойно смогут заниматься своим делом. Сейчас Палатуга лезет не в свою епархию, он пытается судить о спектаклях, не видя их. Полгода идет объединение, Палагута ни разу не общался со мной, несмотря на многочисленные предложения встретиться. Он не ответил ни на одно мое письмо. Когда ему что-то от меня было нужно, от него сыпались хамские циркуляры, угрозы. Недавно запретил охране пускать меня на территорию «Открытой сцены». И опять-таки это было сделано в одностороннем порядке — в то время, когда я был с детьми на каникулах, пришли люди, взломали мой кабинет, поменяли замок в двери. Если кто-то и занимается уголовщиной, то скорее это Дмитрий Палагута. Потому что, очевидно, по-другому он работать не умеет».