«Велкам хом»: Америки не существует

Начать надо с того, что этот фильм снят за совсем небольшие деньги интернациональной командой, среди актеров есть непрофессионалы, съемки несколько раз приходилось тормозить и начинать заново и вообще, по рассказам участников, в том, как они проходили, было что-то от «Жизни в забвении» Тома ДиЧилло — этого гимна независимому кинопроизводству. То есть пока наша прогрессивная кинообщественность горячо обсуждала, насколько невозможно стало получить «нормальные» (читай — государственные) деньги на что-нибудь приличное, режиссер Ангелина Никонова и продюсер Ольга Дыховичная нашли сумму, которую возможно найти, не приникая к официальным источникам, и сняли фильм, который можно и хвалить, и ругать, но главное — про который небезынтересно думать.

В человеческом, скажем так, смысле на этом месте рецензию можно было бы заканчивать, потому что с этой точки зрения «Велкам хом» — безусловная победа действия над бездействием, самостоятельности над несамостоятельностью, свободности над скованностью. В смысле же бесчеловечном, а точнее говоря, зрительском об этом фильме следует сказать вот что.

По словам Ангелины Никоновой, в основе фильма лежит личный опыт ее приятеля, эмигрировавшего из Армении в Нью-Йорк. Там он работал продавцом ковров и в то же время снимался в независимом (и, соответственно, практически безгонорарном) кино — пока безжалостный мир чистогана, а вернее, необходимость кормить большую семью не поставила его перед выбором: хоть какие-то деньги или искусство. К этой его истории (вернее, к истории его по этому поводу метаний) прикреплены другие сюжетные линии: его армянского родственника-трансвестита, зажатого в тиски между американской свободой и строгими семейными традициями, его соседки — нелегально проживающей в Нью-Йорке русской экс-модели, ее женатого любовника-режиссера и еще, и еще.

В том, как эти сюжеты переплетены и рассказаны, есть много милого и смешного и в то же время много неряшливого. Из хорошего — актеры, прямо-таки все, играют очень легко и естественно. Из плохого — концы с концами в сценарии ну совсем не сходятся, причем брошены они не с элегантной и осознанной небрежностью, а с безнадежностью типа «и так сойдет». И иногда, действительно, сходит.

В принципе «Велкам хом» можно отнести к давно оформившемуся и даже ставшему уже привычным кинотренду. В Англии так снимают о приехавших из Пакистана, во Франции — о выходцах из стран Магриба, в Германии — о турецких эмигрантах. Тема взаимоотношений с «другим» и возможность реальной, а не политически корректной мультикультурности, ставшая Европе и Америке девяностых предметом самого массового освоения — вплоть до дневных ток-шоу и глянцевых журналов, — в кино часто выливалась в горько-сладкие, иронично-умиленные повествования о слегка нелепых, но по-своему невинных пришельцах в жестоковыйные джунгли западных цивилизаций.

Со всеми этими фильмами «Велкам хом» рознит одно. Они — даже когда они сняты эмигрантами или при их участии — созданы людьми, представляющими не только эмигрантское, но и «местное», а вернее западное сознание. То есть в фильмах о «понаехавших» в Германию — есть Германия, в фильмах о «понаехавших» в Америку — Америка. Не то чтобы эти страны показывали в подробностях, и совсем не обязательно с восторгом, но все же авторы, как правило, представляют себе то поле, на котором играют.

В «Велкам хом» никакой Америки, и тем более никакого Нью-Йорка, нет. В том смысле, что там вообще ну совсем нет понимания этого места, никакой мысли о нем, если не считать той, что там непременно надо остаться. Странным образом этот недостаток делает этот фильм, выходящий в прокат именно сейчас, психологически точным — ведь именно так мы (тут, наверное, надо вставить слово «опять») про заграницу и думаем.

UPDATE от 16.09.2014: Как стало известно редакции, создатели фильма все-таки получили некоторое финансирование из Минкульта на пост-продакшн.